Субъектное право и осуществление права собственности
Каким же элементом гражданского правопорядка предопределяются конкретные пределы осуществления права собственности на имущество? Почему нечто одно с той или другой вещью сделать можно, а нечто иное - нельзя? Чем предопределяется, например, то, что с помощью шариковой ручки можно написать сочинение по роману Л.Н. Толстого "Война и мир", но ту же самую шариковую ручку нельзя, допустим, воткнуть в глаз соседу по парте? Чем ограничивается абсолютность в осуществлении права собственности, иных вещных, да и вообще всяких субъективных прав человека и гражданина? Ответ может быть один: императивными нормами законодательства, образующими институт гражданской правоспособности. Признавая за всяким и каждым гражданскую правоспособность, объективное право имеет не только прямое, но и обратное (рефлективное) действие: оно говорит всякому и каждому не только о том, что он имеет гражданскую правоспособность (прямое действие), но и о том, что он не имеет права препятствовать реализации правоспособности другого лица (отраженное действие).
Итак, право собственности не просто объединяет в себе возможности владеть, пользоваться и распоряжаться вещью, но и подразумевает, что они реализуются исключительно и независимо от лица постороннего ("самостоятельно", "наиболее абсолютным образом", "своей властью и в своем интересе", "по своему усмотрению" и так далее). Что же характеризуют приведенные многочисленные эпитеты? Процесс осуществления права собственности, некий образ его осуществления (исходя из выражения "наиболее абсолютным образом"). Но что такое "образ осуществления субъективного права"? В учении об осуществлении прав такого термина нет. Имеется близкий термин - "способ осуществления" (можно находиться в содержательных границах субъективного права, но из многочисленного арсенала способов его осуществления избрать способ запрещенный).
Субъективные права собственников и правоспособность
Способы (методы, образы, приемы и иные подобные характеристики) находятся, стало быть, за содержательными пределами субъективного права, ибо описывают процесс осуществления любых субъективных прав, безотносительно к их содержанию. В противном случае пришлось бы сделать абсурдный вывод о том, что в содержание всякого и каждого субъективного права входит некая идентичная и неизменная постоянная, своеобразная константа (нельзя убивать не только топором, который принадлежит тебе на праве собственности, но и топором арендованным, полученным в доверительное управление, в ссуду, на хранение и так далее). Логичнее и удобнее эту константу вынести за скобки субъективных прав.
Если вспомнить, что возможность осуществления субъективных прав, равно как и вообще все иные возможности, имеющие своими объектами субъективные права, входит в число элементов гражданской правоспособности, то все становится на свои места: пресловутое "наиболее абсолютным образом" - характеристика не самого права собственности, а того элемента правоспособности, с помощью которого оно "прикрепляется" к своему носителю. Столь же "наиболее абсолютным образом" может быть осуществлено не только право собственности, но и любое другое субъективное право, о чем прямо говорит даже гражданский закон, причем не единожды: граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе (пункт 2 статьи 1 ГК РФ), по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права (пункт 1 статьи 9 ГК РФ). Иное может быть установлено либо законом, либо соглашением сторон. Такого рода нормы образуют институт ограничений субъективных гражданских прав, в том числе ограничений права собственности. Законодательные нормы о таких возможностях образуют институт обременения субъективных гражданских прав, в том числе обременения права собственности.
| |
|
|